В 2006 году Абдулла Абдухалилов закончил магистратуру Национального Университета Узбекистана, преподает политологию, пишет книгу, знает русский, узбекский, немецкий языки, учит английский, воспитывает дочку Мадину, — живет полной жизнью и считает себя обычным человеком. Общительный, открытый, остроумный, легкий и очень позитивный человек. Незрячий. Сумевший раскрыть глаза мне. 

Абдулла отказывается от съемок на телевидении, считает, что еще немного достиг. Но нашему журналу он с удовольствием рассказал о себе.

Главное — коммуникабельность
Мне очень везет  с людьми. Я благодарен тем, кто рискнул оставить меня на работе, и работаю изо всех сил, являюсь куратором  группы, у меня отличные взаимоотношения со студентами, — я захожу в аудиторию, и мы становимся друзьями. Иногда говорю им: у вас такая скучная жизнь, вот вы идете домой, и никаких приключений.  А я пока доберусь… Новеллу можно написать.

Не обижайся, что ты такой
Я умею ради чего-то жить, ставлю перед собой пятьсот целей, и хотя бы 10 процентов из запланированного достигаю. Ищу и нахожу смысл в жизни. И этим отличаюсь от многих незрячих собратьев.
Друг Саша говорил: никогда не обижайся, что ты такой. Своими глазами ты будешь открывать любые двери. Так и есть. Надо только правильно определиться, какую дверь открывать, и стоит ли ее открывать вообще.

Другие технические обстоятельства
На сайте ООН вышла статья на английском «Из каждого лимона можно сделать лимонад», которую меня попросили написать после тренинга, о том, мешает ли мне моя незрячесть.  А в контексте пиара это — плюс. Вот вышел я, немного оригинальный, человек с другими техническими обстоятельствами. Внимание слушателей концентрируется на мне, люди заинтересованы,  тянутся по-другому, нежели к остальным.  И всегда, когда что-то не могу сделать, говорю: извините, технические  обстоятельства не позволяют.

У мамы всегда была сказка
Семья — мама, папа, сестры — всегда помогали и создавали мне условия. До глубины души ценю  каждого, их роль в моей жизни — колоссальна.  Мама восемь раз самоотверженно ездила в Москву на лечение со мной и сестрой, бывало,  спала на полу. Однажды она познакомилась с мудрой женщиной, матерью незрячего преподавателя консерватории.  Мама сказала: «Я  хочу, чтобы сын получил образование. Что мне делать»? И получила простой, но классный ответ: «Всегда отвечай на все его вопросы». Я задавал такие глупые вопросы, ведь  80 процентов информации, которую люди получают благодаря зрению, мне не доступно, и мама на каждый находила ответ. Я думаю, так надо поступать не только с незрячими детьми, но и со всеми остальными.
А когда мы ехали в садик, она всегда рассказывала сказки. Я поражался: как можно знать сказку на каждый день?  А у мамы всегда была сказка… Оказывается, она их выдумывала.

Папа говорил:  «Если хочешь, чтобы тебя ценили, ты должен стоять на одну ступень выше остальных». Он всегда давал мне мотив для того, чтобы жить;  привил любовь к чтению,  приносил из библиотеки  толстенные книги со шрифтом Брайля, — например, «Война и мир» в тридцати томах… Родители делали отчаянные попытки создать мне зрение, я 48 раз  лежал в больницах.  Но все зря. А в 16 лет у нас с папой состоялся серьезный разговор.  Я сказал: «Хватит мотать меня по больницам. Нужно думать, как в таком состоянии сделать жизнь прекрасной». Два дня он молчал и думал, а потом согласился: надо принять жизнь такой, какая она есть.

Можно найти выход из любой ситуации, надо только подумать
Студенты-политологи должны много читать. Сейчас проще:  появился компьютер, «говорилка» мне все читает, я научился печатать.  Когда учился, всегда были помощники: мама, сестра, однокурсники  читали вслух. Но однажды никто не смог прийти на помощь, и я отправился… просить подаяние. Не денег, а почитать. Люди проходят мимо, а я им: «Здравствуйте! Не могли бы вы прочитать мне листочек».  Некоторые читали, другие спешили мимо, а одна девушка вызвалась прочитать все целиком, и мы до сих пор общаемся с ней. Эта история научила меня: можно найти выход из любой ситуации, надо только подумать.  Когда мои студенты оправдываются, мол, не смогли подготовиться, я рассказываю им эту историю, и все их отмазки оказываются ерундой.

Книголюб и баламут
Я живу книгами, когда читаю, очень живо все представляю. Лет в 12, после «Последнего из могикан»,  хотел убежать к индейцам. Так и сказал маме. Она ответила: «сынок, они сами придут, оставайся».

Когда лежал в больнице, меня всегда хотели выгнать из отделения, потому что в тихий час я выходил в коридор и кричал: «Рота, подъем»!

Жизнь — это проекты
У меня всего много: мыслей, идей, мечтаний. Если думать о чем-то одном, можно  свихнуться. Говорят: надо поставить конкретную цель и стремиться к ней. Это ерунда. Человек должен иметь несколько проектов, и если из 100 процентов намеченного реализуется хотя бы 10, он уже счастлив. А когда одну поставленную цель не удается реализовать, происходит крушение.
Жизнь состоит из проектов, надо создавать их бесконечно. Не получилось — не беда, не заморачиваемся и переходим к следующему.  Жизнь и так одна, надо жить здесь и сейчас.

Счастье
Моя дочь — видит! Я не могу сказать: пусть у нее в жизни будет ВСЕ. Если у нее будет ВСЕ, у нее ничего не будет. Пусть у нее была доброта, улыбчивость, ум, образование. Все свои усилия я брошу на то, чтобы она получила хорошее образование. Это самый большой капитал, в который не надо жалеть вкладывать силы и деньги.

Достигни успеха и ты
Вместе с незрячим другом Сергеем пишем психологическую книгу для инвалидов.  Это долгосрочный проект, многое обдумывается, меняется. Но когда книга получится, она станет мощным  бестселлером.  В ней будут собраны истории инвалидов, достигших многого и ставших великими (Дэвид Пэтерсон, губернатор штата Нью-Йорк, певец и композитор Стиви Уандер) и гипотезы, которые помогут человеку прийти к успеху. У книги обязательно будет аудиоверсия и  печатный вариант.

Мы те, как нас называют
Инвалид, или  человек  с ограниченными возможностями, —  мне не нравятся эти формулировки.  На английский  «инвалид» перевели как  not correct, то есть  неправильный. Другой вариант —  challenged, к которому я тоже не могу подобрать русский эквивалент.  По сути, мы те, как нас называют. Если человека всю жизнь называть уродом, он будет уродом.  А если нас называть not correct? Мы такими и будем. Хочу предложить новую формулировку.  Наше мнение о самих себе складывается из мнений других людей, как бы мы не говорили, что нам безразлично чужое мнение.

Классификация проблем
Проблемы людей с ограниченными возможностями никогда не решаться в полной мере,  поскольку есть неразрешимые проблемы со здоровьем, но их можно и нужно  минимизировать.

С психологической точки зрения нам надо научиться жить в контексте взаимоответственности. Беда наших инвалидов – изоляция, отсутствие интеграции в жизнь общества. Люди думают, что мы другие. Да нет, мы такие же, как вы! Но общество не научилось воспринимать нас как данность. Инвалид приходит устраиваться на работу, а на него смотрят, как на обузу. Очень мало людей, готовых дать  шанс. Мой друг  Сергей — историк, но его не принимают работать даже в колледж. Мы не говорим: «Относитесь к нам с жалостью», мы говорим: «Поймите»!  В Европе создаются интегрированные школы, инвалиды учатся среди здоровых людей. Но главное — создаются рабочие места для инвалидов в коллективе нормальных людей. Потому что без работы нарушается вся интеграционная цепочка.

По правилам ВТЭК инвалид 1 группы нетрудоспособен. А в Конституции сказано: каждый человек имеет право на труд. А инвалид – человек? И никто не хочет решать эту правовую коллизию. ВТЭК решал, можно мне  работать или нет, после того, как я принес характеристику с работы и просьбу дать мне разрешение на работу. А если человек нигде никогда не работал, где он возьмет такую справку? кто ее будет писать? Надо менять формулировку, например,  «имеет право на труд, исходя из создавшихся условий». Я изучаю международный опыт в этом вопросе, веду диалог с политическими партиями, чтобы решать этот вопрос через парламент. Но пока никто на всем постсоветском пространстве не знает, как разрешить этот конфуз.

Жизненно важно для инвалидов — решение технологических проблем. Нам  нужны трости, брайль-книжки, брайль-компьютеры, которыми пользуется вся Европа. Это можно решить на уровне совместной государственной программы и международных организаций.

Думаю, для инвалидов надо проводить тренинги по реабилитации, навыкам самопрезентации, искусству позиционированию себя. Планирую связаться с Всемирным центром инвалидов в США, ведь прежде чем что-то предлагать, нужно знать, как это решается на мировом уровне. Я бы с удовольствием  работал аналитиком в исследовательском центре по социальным проблемам инвалидов. Но центров, которые нуждаются в сотрудниках, изучающих международный опыт, выносящих на законодательство проекты, предлагающих  интегративные программы,  нет.

Главное — не закрываться
Иногда я люблю банальности. Хочется сказать: люди, будьте открытыми, и тогда  все получится. Разве это сложно? Быть открытыми по отношению к инвалидам, друг к другу, и тогда мир точно изменится к лучшему. Главное — не закрываться, всегда быть готовыми к диалогу. Вот и все.